-- С Новым годом, -- сказал я. -- С Новым годом, -- приветливо отозвался Эдик. -- Вот пусть Сашка скажет, -- предложил Корнеев. -- Саша, бывает небелковая жизнь? -- Не знаю, -- сказал я. -- Не видел. А что? -- Что значит -- не видел? М-поле ты тоже никогда не видел, а напряженность его рассчитываешь. -- Ну и что? -- сказал я. Я смотрел на окуня в ванне. Окунь плавал кругами, лихо поворачиваясь на виражах, и тогда было видно, что он выпотрошен. -- Витька, -- сказал я, -- получилось все-таки? -- Саша не хочет говорить про небелковую жизнь, -- сказал Эдик. -- И он прав. -- Без белка жить можно, -- сказал я, -- а вот как он живет без потрохов? -- А вот товарищ Амперян говорит, что без белка жить нельзя, -- сказал Витька, заставляя струю табачного дыма сворачиваться в смерч и ходить по комнате, огибая предметы. -- Я говорю, что жизнь -- это белок, -- возразил Эдик. -- Не ощущаю разницы, -- сказал Витька. -- Ты говоришь, что если нет белка, то нет и жизни. -- Да. -- Ну, а это что? -- спросил Витька. Он слабо махнул рукой. На столе рядом с ванной появилось отвратительное существо, похожее на ежа и на паука одновременно. Эдик приподнялся и заглянул на стол. -- Ах, -- сказал он и снова лег. -- Это не жизнь. Это нежить. Разве Кощей Бессмертный -- это небелковое существо? -- А что тебе надо? -- спросил Корнеев. -- Двигается? Двигается. Питается? Питается. И размножаться может. Хочешь, он сейчас размножится? Эдик вторично приподнялся и заглянул на стол. Еж-паук неуклюже топтался на месте. Похоже было, что ему хочется идти на все четыре стороны одновременно
Аркадий и Борис Стругацкие, Понедельник Начинается В Субботу
no subject
-- С Новым годом, -- приветливо отозвался Эдик.
-- Вот пусть Сашка скажет, -- предложил Корнеев. -- Саша, бывает
небелковая жизнь?
-- Не знаю, -- сказал я. -- Не видел. А что?
-- Что значит -- не видел? М-поле ты тоже никогда не видел, а
напряженность его рассчитываешь.
-- Ну и что? -- сказал я. Я смотрел на окуня в ванне. Окунь плавал
кругами, лихо поворачиваясь на виражах, и тогда было видно, что он
выпотрошен.
-- Витька, -- сказал я, -- получилось все-таки?
-- Саша не хочет говорить про небелковую жизнь, -- сказал Эдик. --
И он прав.
-- Без белка жить можно, -- сказал я, -- а вот как он живет без
потрохов?
-- А вот товарищ Амперян говорит, что без белка жить нельзя, --
сказал Витька, заставляя струю табачного дыма сворачиваться в смерч и
ходить по комнате, огибая предметы.
-- Я говорю, что жизнь -- это белок, -- возразил Эдик.
-- Не ощущаю разницы, -- сказал Витька. -- Ты говоришь, что если
нет белка, то нет и жизни.
-- Да.
-- Ну, а это что? -- спросил Витька. Он слабо махнул рукой.
На столе рядом с ванной появилось отвратительное существо, похожее
на ежа и на паука одновременно. Эдик приподнялся и заглянул на стол.
-- Ах, -- сказал он и снова лег. -- Это не жизнь. Это нежить. Разве
Кощей Бессмертный -- это небелковое существо?
-- А что тебе надо? -- спросил Корнеев. -- Двигается? Двигается.
Питается? Питается. И размножаться может. Хочешь, он сейчас размножится?
Эдик вторично приподнялся и заглянул на стол. Еж-паук неуклюже
топтался на месте. Похоже было, что ему хочется идти на все четыре
стороны одновременно
Аркадий и Борис Стругацкие, Понедельник Начинается В Субботу
no subject